Придерживаясь принципа «минимум – максимум», он, тем не менее, использует широкий арсенал интереснейших сонорных приемов, выстраивая свою музыку вокруг ясных мелодических линий, где шум – не акустическая помеха (и даже не «дизайнерский» звуковой элемент), а полноценный инструмент, ведущий диалог со слушателем. Такая композиционная парадигма была впервые обозначена итальянским футуристом Луиджи Руссоло еще в начале XX века, чтобы затем совершить качественный переход: через эксперименты Штокхаузена, Шеффера, Кейджа и прочих – к музыкальному творчеству шумовых артистов века цифровых технологий. К числу последних Никита как раз и относится.